Места памяти культового певца. Здесь он жил, пел и любил. Почти все эти места славы ленинградского андерграунда 1980-х изменились до неузнаваемости. Зато в них иногда можно встретить единомышленников.
Это здание в стиле сталинского ампира в Советском Союзе считалось элитным жильем. Но коммунальные квартиры были и здесь. В одной из них, в проходной комнате, провёл детство маленький Витя. Уже в детстве он проявлял талант к рисованию, а в пятом классе получил в подарок от отца гитару и первые уроки игры на ней.
Позже он попытается жить в той же проходной комнате с женой, но это будет непросто. «В день проходили офигенное количество километров, потому что погодные условия не всегда позволяли сидеть на лавке», — вспоминала позже жена Цоя Марьяна.
Сюда Виктор лег в 1983 году, чтобы получить белый билет и откосить от армии. Марьяна потом вспоминала: «Страшно вспомнить, как он туда сдавался. От нашей самой гуманной психиатрии в мире у него чуть не поехала крыша всерьёз». Пребыванию здесь посвящена песня «Транквилизатор».
История больницы, которую прозвали Пряжкой, гораздо дольше — и примечательна сама по себе. До Цоя здесь проходил принудительную психиатрическую экспертизу «тунеядец» Иосиф Бродский. Изначально же здесь была тюрьма, которая во второй половине XIX века постепенно превратилась в больницу для душевнобольных. Разница между этими учреждениями, впрочем, была невелика. Среди причин, по которым в конце XIX века, согласно уставу больницы, в неё могли упечь женщину — неповиновение родительской власти и дерзкое обращение с мужем.
Котельная, где Виктор Цой работал кочегаром с 1986 по 1988 годы. В советское время шла борьба с тунеядством, и многие рок-музыканты, художники и прочая богема устраивались на подобную работу, чтобы избежать конфликтов с властями. Котельная быстро стала местом неофициальных концертов.
Сейчас здесь — клуб-музей: вечерами бывают концерты, поэтические чтения и тому подобное, а в остальное время можно посмотреть на гитару Цоя и прочие экспонаты.
Кстати, раз уж вы тут оказались, поищите на этом здании «гоп-горгулью»: присевшую на корточки химеру с телом человека в спортивном костюме и головой голубя. В народе его ещё называют «голубем-гопником». К Цою этот арт-объект отношения не имеет. Его установил летом 2022 года художник Алексей Грибель.
Стену возле «Камчатки» с 2020 года украшает четырёхметровый портрет Цоя. Эта работа художника Олега Лукьянова основана на снимке, сделанном, когда музыкант работал в этой котельной. Его сфотографировали, когда он выходил с работы.
Этот дом в 1980-е был расселён. В опустевшей огромной коммуналке жил, работал и держал андеграундную арт-галерею «Асса» художник Тимур Новиков. Здесь — без соседей — ленинградская богема пользовалась редкой для советского времени возможностью веселиться и шуметь до утра.
Во дворе мастерской Новикова «Кино» и сняли в 1986 году свой первый клип на песню «Видели ночь». Никакой съёмочной группы: просто покровительница советского рока американка Джоанна Стингрей поснимала музыкантов на свою камеру. Юрий Каспарян в съёмку не попал, — помешала работа в котельной.
Впрочем, есть мнение, что клип снимался не здесь, а в безымянном скверике возле дома по адресу Загородный проспект, 40.
В 1970–1980-х в доме рядом со сквером (кстати, одном из лучших образцов северного модерна в городе!) было кафе «Эльф». Там собирался весь ленинградский андеграунд. Часто гости перебирались из кафе на свежий воздух — в сквер, который прозвали «эльфийским садиком». Здесь бывали Олег Гаркуша, Борис Гребенщиков, Алексей Башлачев — и Цой, разумеется, тоже.
Уже в наши дни сквер чуть не застроили, но общественность его отстояла. Сейчас в сквере можно увидеть столб с указателями знаковых для неформальной культуры советского времени мест: от Камчатки до Ротонды на Гороховой. А ещё здесь бывают субботники, в которых участвуют и ветераны неформальной культуры 1980-х.
Кафе «Эльф» считалось филиалом главного пристанища богемы — кафе «Сайгон» на Невском, работавшего в 1960-1980-х. Здесь собирались поэты и музыканты, художники и спекулянты, хиппи и панки; можно было встретить Гребенщикова, Довлатова, Цоя, Науменко, Шевчука и всех остальных. Откуда взялось народное название кафе — неясно, но в нём слышится отзвук войны во Вьетнаме и намёк на порочный образ столицы Южного Вьетнама в глазах советского человека.
Из песен с упоминанием «Сайгона» можно составить небольшую радиостанцию. У «Кино» это, например, строчка из песни «Ночь» «...и кофе в известном кафе согреет меня».
«Сайгон» — ещё одна неформальная достопримечательность, от которой в современном городе не осталось и следа: теперь на его месте бар отеля Radisson.