С этого дома начинается история постсоветской архитектуры Самары. Рост частных инициатив, развитие рыночной системы, выход на первый план индивидуальных заказчиков вместо государственного плана — в таких условиях формировался новый художественный язык.
В 1990-е годы преобладающим направлением в проектировании был эклектизм. Архитекторы дерзко переосмысляли исторические стили. В Самаре прежде всего обратились к наследию модерна. Разнообразные по форме окна, замысловатая пластика, гнутые линии — отсылка к архитектуре прошлого.
Странное название этого дома — Муха — происходит от фамилии известного чешского художника Альфонса Мухи, чьим творчеством вдохновлялся архитектор. Его произведения считают классическими образцами стиля модерн.
Противоположностью эклектичного направления в архитектуре 1990-х был дерзкий хай-тек. В нашей стране этот стиль стал популярным во многом благодаря зарубежным постройкам. Среди них можно выделить здание Секретной разведывательной службы MI6 в Лондоне, известное по бондиане. Его построили в 1989 – 1994 годах, как раз перед началом проектирования нового офиса «Сбербанка».
В начале 2010 года напротив существующего корпуса начали проектировать новый в похожей стилистике. Сооружения планировали соединить двумя крытыми навесными мостами, но, как это часто бывает, денег не хватило, и всё вышло скромнее.
Наиболее известный в городе дом, построенный в 1990-е годы, стоит в очень живописном месте — на Старой набережной с видом на Волгу. В его архитектуре можно найти массу исторических отсылок. Видны параллели с советским неоклассицизмом, широко распространённым в этом районе. В оформлении башни чувствуется попытка переосмысления ар-деко 1930-х годов и важной для Самары архитектуры модерна начала XX века.
Активное использование кирпича в качестве фасадного материала, обилие своеобразных декоративных элементов (пример — ироничный ордер в оформлении капителей колонн), игривое переосмысление стилей прошлого — свидетельства открытости проектировщиков к экспериментам в первое постсоветское десятилетие.
Хрестоматийный пример российской архитектуры 1990-х. Несмотря на то что в культуре за этим десятилетием прочно закрепился эпитет «лихое», многие постройки того периода сложно назвать дерзкими. Напротив, архитекторы пытались вписать свои проекты в окружающий контекст.
Именно это мы и видим в жилом доме на улице Алексея Толстого. Здесь есть всё то, чего так долго избегали советские модернисты: декоративные карнизы, ажурные балконы, эклектичные эркеры, мансарды, башенки и многие другие приметы стилей прошлого.
Одна из главных визитных карточек Самары — архитектура модерна конца XIX – начала XX веков. Конечно, современные проектировщики не могли обойти её стороной. На фоне активного развития контекстуализма (архитектуры, которая старается аккуратно вписаться в окружающую застройку) в период 1990-х годов Самара обогатилась зданиями, в стилистике которых переосмыслены традиции прошлого.
Выдающийся пример подобной рефлексии — дом на Вилоновской, 23. Его угловой фасад украшают окна затейливой формы, а стены покрыты множеством декоративных деталей — от необычных колонн до биоморфного узора входной группы. Башенки — явная отсылка к неорусскому стилю, в котором локальные традиции соединяются с передовыми для начала прошлого века элементами модерна.
Желание постсоветского человека жить в ажурном дворце вместо аскетичной коробки многие объясняют дурновкусием и необразованностью. Но важно понимать, что гражданам СССР выбирать особо не приходилось: куда поселили, там и обитаешь. Активно проявить свою творческую натуру можно было разве что на дачном участке, но фантазия сильно ограничивалась доступными строительными материалами.
Переход к рыночным отношениям стимулировал архитектурное разнообразие 1990-х, которое сейчас некоторым кажется даже слишком богатым. Среди множества течений и направлений особняком стоит эклектизм, плоды которого видны на фасаде этого дома. Его украшают башни, карнизы, портики и многие другие декоративно переосмысленные элементы из прошлых эпох.
Ещё один дом в эклектичной стилистике 1990-х, который стоит посмотреть, чтобы иметь комплексное представление о развитии самарской архитектуры последних 30 лет. Именно такие богатые декором постройки были широко распространены в первое десятилетие после развала СССР.
В то время архитекторов часто обвиняли в излишнем увлечении мотивами из прошлых эпох. Но после стеклянных громад сытых 2000-х камерные проекты 1990-х уже кажутся ламповыми и аккуратными. Небольшой масштаб дома в совокупности с классическим декором позволил ему гармонично вписаться в историческую застройку центра.
В 1990-е – начале 2000-х одна из крупнейших мировых сетей общепита «Макдоналдс» строила в России заведения по уникальным проектам. Так в разных городах страны вырастали здания разной степени архитектурной изысканности. Например, воронежский «Макдоналдс» напоминал стилизованные шахматные фигуры, а питерский — домик для Барби.
Первому самарскому «Макдоналдсу» с архитектурной точки зрения повезло меньше. Здание хоть и выполнено по индивидуальному проекту, но особой выразительностью не отличается. К тому же между 2012 и 2015 годами его, как и многие другие заведения сети, реконструировали, изменив первоначальный облик.
В постсоветские годы многие религиозные общины России активно развивались благодаря новой государственной политике, и религиозная архитектура была одной из самых прогрессивных в то время. Поэтому первые яркие постройки ранних 1990-х — это прежде всего храмы и мечети.
Самарскую мечеть начали возводить в переломное время, когда страна постепенно переходила от плановой экономики к рыночной. Сложные условия повлияли на сроки строительства — оно было окончено только к концу десятилетия. При этом архитектурное решение проекта соответствует ранним 1990-м с их замками из красного кирпича и постмодернистском эклектичностью.
Это самый высокий в Европе железнодорожный вокзал: от земли до кончика его шпиля — 101 метр. Вы спросите, а зачем вокзалу такая высота? Сложно дать точный ответ на этот вопрос, но можно предположить. Во-первых, так его лучше видно с разных частей города — полезное свойство для тех, кто потерялся. Во-вторых, строительство подобных стекляшек было ярким трендом 2000-х — тогда вокзал воспринимали прогрессивным и модным. В-третьих, построить что-то самое высокое/большое/дорогое само по себе считалось успехом.
Также важно знать, что на месте нынешнего вокзала стоял исторический дореволюционный. Его просто-напросто снесли. Это стало огромной культурной потерей для города.
Под определённым ракурсом дом напоминает композицию из прямоугольных контейнеров, сложенных в динамичную башню. Сделано это не только для усиления художественной выразительности, но и для расширения жилой площади. Участок застройщику достался небольшой и, видимо, он попросил архитектора придумать такой проект, чтобы получить как можно больше выгоды.
Что ж, вышло весьма изобретательно. Сложная ступенчатая форма дома делает его визуально менее громоздким и формирует оригинальный скульптурный объём, где каждый фасад уникален.
Есть версия, что именно с этого здания в Самаре пошла мода на высокие стекляшки. Действительно, оно было одним из первых городских небоскрёбов.
Проект выглядит довольно затейливо: среднюю часть постройки будто вырезали из общей массы и повернули на несколько градусов по своей оси. В итоге офисные работники могут любоваться захватывающими панорамами города со множества ракурсов. Кстати, самый узкий треугольный элемент, стоящий несколько отдельно от общей композиции, местные прозвали Ногой.
Романтичное название жилой комплекс получил из-за стоящей неподалёку скульптуры 1986 года — одного из главных городских символов. Дома создавали по принципу «город в городе», проектируя внутри ЖК магазины и прочие полезные заведения. Сейчас таким решением уже никого не удивишь, но в середине 2000-х это казалось прогрессивным. В 2004 году «Ладью» даже признали лучшим жильём премиум-класса в стране, а группе архитекторов дали премию «Российские созидатели».
Несмотря на многочисленные награды, многие горожане считают проект неудачным. Три башни (две по 25 этажей и одна 18-этажная) смотрятся громоздко на популярном участке набережной, а их архитектурное решение выглядит вполне рядовым для тех лет.
Главное, что привлекает в облике музея, — подлинная ракета-носитель «Союз», установленная в вертикальном положении. Не часто в мире можно встретить здания с настоящими космическими аппаратами. Эту ракету произвели в Самаре в 1984 году для тренировки советских космонавтов. Спустя 15 лет она выработала свой ресурс, и её вернули заводу. Там с ракеты сняли всё дорогостоящее оборудование — и отдали оболочку музею.
Здание музея напоминает сооружения древних ацтеков и одновременно служит своеобразным стартовым комплексом для ракеты.
На сайте компании-проектировщика так говорят о своём детище: «Современное здание, расположенное в центре города, соединившее в своем дизайне исторический фасад прежней постройки с современным обрамлением». Авторы текста не даром ставят акцент на слове «современный», поскольку такая архитектура в России 2000-х действительно считалась вполне передовой.
Брутальная геометрия, позаимствованная у классика американского постмодернизма Майкла Грейвса, как бы поглощает старое здание, оставляя от него лишь эклектичный двухэтажный фасад. В контексте вероломного уничтожения исторического наследия Самары такое архитектурное решение даже можно назвать уважительным. Не обошлось здесь и без типичной для построек того времени башенки с металлической короной.
Отделения пенсионного фонда России отличаются затейливой архитектурой. В этом плане Самара не стала исключением. Несмотря на то что, по некоторым рейтингам, местный образец уступает многим проектам в других крупных городах, он всё же заслуживает внимания.
Здание состоит из двух корпусов. Тот, что стоит вдоль Садовой улицы, был построен на несколько лет раньше — его лишь реконструировали. Главное здесь — соседняя пристройка с обилием стекла и различных геометрических объёмов. Подобный деконструктивизм, когда проект напоминает винегрет из затейливых фигур, был очень популярен в 2000-е. Дополняет это буйное разнообразие перевёрнутая стопка на крыше здания.
Проект получил название от высокой башни офисного центра, которая входит в комплекс. Особенная декоративная примета этой постройки — несколько корон, украшающих её наиболее выразительные части. Многометровые металлические кронштейны сочетаются с формой корон и создают иллюзию обнажённого скелета конструкции.
В остальном это вполне стандартный российский торгово-офисный центр 2000-х с обилием стекла, рекламы и динамичных изгибов. Кстати, в среде архитекторов эту стилистику прозвали изгибиционизмом.
Местные прозвали здание Утюгом за его своеобразную треугольную форму. Его даже сравнивают со знаменитым нью-йоркским небоскрёбом Флэтайрон-билдинг (дословно — «здание-утюг»). Но, кажется, кроме остроугольных планов застроенных участков, у них нет ничего общего.
Самарский проект — это типичная для города стекляшка, сильно контрастирующая с окружающими её историческими домами. Высотка из Нью-Йорка, напротив, неплохо гармонирует со своими соседями. Но здесь Америка Самаре не указ.
Из окон этого дома открываются прекрасные виды, да и само здание давно стало частью городской панорамы. Но сложно сказать, что его архитектура столь же впечатляющая, как место, в котором он расположен. Всё-таки центр Самары заслуживает более интересных художественных решений.
В качестве сравнительно позитивных моментов можно отметить каскад этажей, который делает постройку визуально менее громоздкой, и включение в проект фасадов зданий рубежа XIX – XX веков (спасибо, что хоть это оставили).
Этот 122-метровый небоскрёб — яркий пример агрессивного самарского девелопмента. В центре города, впритык к сохранившимся небольшим дореволюционным деревянным домам, вырос гигант из стекла и бетона. Неуважительное отношение к сложившемуся за долгие годы историческому облику, к сожалению, характерно для архитектуры нашей страны. Но здесь контраст старого и нового довели до предела.
В то же время эта башня — хрестоматийный пример строительства начала 2010-х годов. По ней можно изучать историю современной российской архитектуры: в 2000-е на смену эклектичным замкам 1990-х приходят затейливые стекляшки, которые уже в следующем десятилетии становятся проще.
В середине 2000-х в Самаре задумали построить огромный жилой комплекс, который состоял бы из отдельных секций, посвящённых разным городам мира: Парижу, Лондону, Риму и, конечно же, Москве. Но из-за проблем с финансированием до ума успели довести только Третий Рим — столицу России.
Несмотря на многие невыполненные планы, единственное из построенного, комплекс «Москва», уже поражает воображение. Это длиннющий разновысотный дом, центральная башня которого, видимо, должна напоминать одну из столичных высоток. Если смотреть на него сильно издалека и напрячь воображение, то он отдалённо напоминает здание МГУ на Воробьёвых горах, но без шпиля.
Кусочек Нью-Йорка в Самаре — так можно назвать этот небольшой дом. Действительно, здесь многое напоминает архитектуру промышленных районов знаменитого американского города: панорамные окна в пол, выразительная эвакуационная лестница на фасаде, красный цвет стен.
Такой образ возник неспроста. Самарские архитекторы постарались учесть контекст места: их проект примыкает к одной из старейших макаронных фабрик страны. В 1882 году немец Оскар-Карл Кеницер запустил здесь производство изделий из муки высшего качества. Почти всю продукцию фабрики продавали в Самаре. Интересно, что на каждого жителя города тогда приходилось по 21,4 килограмм макарон в год. Для сравнения, в 2022 году итальянцы употребляли 24 килограмма в год, а россияне всего 7,8 килограмм.
Храм неспроста напоминает ракету. Самара — один из главных городов советской космической программы. Например, здесь собирали легендарную ракету «Восток», на которой Юрий Гагарин совершил первый полёт человека в космос. Было бы странно, если бы столь важные достижения не отразились в священной городской архитектуре.
Ракетоподобный образ храма подкрепляется настоящей ракетой, стоящей неподалёку, на территории музейно-выставочного комплекса «Самара Космическая». В остальном это довольно типичная для современной России церковная архитектура с отсылками к византийскому и древнерусскому зодчеству.
Один из самых больших долгостроев Самары изначально предназначался для Дома правительства. Первое время здание быстро росло, но в начале 2010-х начались проблемы. В 2012 году губернатором Самарской области стал Николай Меркушкин — бывший глава Мордовии, при котором в Саранске построили массу замысловатой постмодернистской архитектуры. При нём стройку заморозили, заявив, что идея перевода региональных министерств в новый офис была неудачной.
Если выбирать царицу самарских стекляшек, то ею, скорее всего, станет именно эта постройка. Весь её фасад — огромное выпуклое зеркало.
Летом 2018 года Россия принимала Чемпионат мира по футболу. К этому событию по всей стране возвели множество современных спортивных объектов. Одним из наиболее значимых стал этот стадион, вмещающий почти 45000 человек. Изначально его планировали построить на стрелке у слияния Волги и реки Самары, но в итоге выбрали место поближе к аэропорту.
Визуально простая и одновременно выразительная форма стадиона вызывает множество ассоциаций. Она напоминает гигантскую летающую тарелку, причудливое морское существо, корону, щит воина и много чего ещё. За интересное архитектурное решение стадион получил хорошие отзывы во всём мире.
Строительство нового отеля было приурочено к Чемпионату мира по футболу 2018 года. Авторы старались создать современный проект, способный удовлетворить запросы самых взыскательных гостей города. Но многим здание показалось устаревшим с художественной точки зрения. Многоэтажный дворец, покрытый пышным декором, вырос посреди камерной исторической застройки центра. Впрочем, небоскрёбами разной степени уместности самарцев не удивишь.
Среди плюсов проекта — использование элементов стиля модерн в оформлении фасадов. Вершину угловой башни украшают внушительные декоративные дуги, круглые окна и купол — характерные детали архитектуры начала XX века.
Перед нами яркий пример метамодерна, наиболее распространённого архитектурного течения нашего времени. Его характерные черты — аскетизм форм, простая геометрия, отказ от эклектичного декора. Но самое главное — фасадизм. Так называют стилистику зданий с акцентом не на интересную форму, а на декорирование фасадной плоскости.
Этот комплекс выполнен в виде двух простых параллелепипедов, покрытых стеклом со своеобразной геометрией: оно напоминает ломаные ленты, собранные в шахматном порядке. И это чуть ли не единственный выразительный элемент проекта. Такой подход резко отличает новейшую архитектуру от кирпичных замков 1990-х и дерзких стекляшек 2000-х.
Гротескно-эклектичный комплекс начали строить ещё в прошлом веке, но окончательно не доделали даже сейчас. Автором идеи был предприниматель Михаил Косов, который так обосновывал свою задумку: «Самаре не хватает места, куда можно пригласить гостей из любой страны и быть гордым за свой город. У нас некуда пойти и звездным туристам, и местным людям со вкусом и деньгами, негде и встретиться, скажем, губернатору с президентом». «Галерея Атриум» должна была стать таким местом.
Сегодня проект состоит из четырёх зданий: итальянская башня, русский, английский и французский дома. На принадлежность к той или иной стране намекают декоративные элементы фасада. А ещё говорят, что лицо одной из фасадных скульптур напоминает внешность Владимира Путина. Кстати, подобную скульптуру обнаружили и на фасаде недостроенного питерского офисного центра Evropa на углу Малого проспекта Петроградской стороны и Рыбацкой улицы.