Удивительные новые здания: подлодка, пирамида, «Афродита»

Без преувеличения можно сказать, что это здание — самая известная постройка Ростова. И даже если вы редко соприкасаетесь с историей архитектуры, это произведение Сергея Алексеева хоть раз да видели. Чаще всего проект обвиняют в безвкусице и даже одиозности, но давайте не будем торопиться с выводами.

По сути, это постмодернизм на максималках — квинтэссенция шаловливости, эклектичности и иронизма. Архитектор соединил в одном здании самые распространённые стилистики постсоветской России. Тут есть и барочный декор, и изгибиционизм (страсть к изгибчикам), и окна всевозможных форм, и золотистые тонированные стёкла, и даже сочный персиковый цвет — спелая неожиданность на солнечной карте Ростова. В общем, не офисный центр, а эталон красоты эпохи капиталистического романтизма — российского постмодерна 1990-х – 2000-х годов. Материал опубликован в июне 2024 года.

Ещё одно ростовское произведение автора незабываемой «Афродиты». Декора здесь, конечно, поменьше, но шаловливый почерк Сергея Алексеева узнать нетрудно. Во-первых, окна. Ну разве можно отказать себе в удовольствии сделать нестандартную форму, когда никто не запрещает? Прямоугольник или квадрат — скукота! Треугольник, трапеция — совсем другое дело.

Неожиданные в этом месте абстрактные рельефы можно считать уникальной находкой автора. А упругий изгиб крыши — дань традициям капиталистического романтизма, постсоветского направления в архитектуре, представители которого решили, кажется, раз и навсегда покончить с прежней серьёзностью.

Произведения Гайка Гулиянца можно обнаружить в разных частях Ростова. Как правило, они предстают перед вами внезапно, словно подводная лодка, выходящая из глубин на поверхность. Возможно, неслучайно один из первых реализованных постсоветских проектов архитектора именно так и называется.

«Подводная лодка» всплыла в тылу квартала, так что с улиц Филимоновской или Лермонтовской её не так просто заметить. Но потрудиться обнаружить дом всё-таки стоит. Его нестандартная ассиметричная форма лишь отдалённо напоминает подлодку. Есть тут некое подобие рубки (верхняя часть здания) и перископа (труба) — оптического прибора для внешнего наблюдения. А круглое окно ассоциируется со входным люком. Правда, обычная дверь в доме тоже имеется.

В центре Ростова-на-Дону, среди богатого дореволюционного наследия и современных синих стекляшек, стоит небольшое странное сооружение. Древняя пирамида — первая ассоциация, которую оно вызывает. Вот только сделана эта пирамида не из гигантских камней, а из бетона и дерева, а завершает её элегантная стеклянная шапочка.

Внутри замысловатого строения — рабочий кабинет архитектора Гайка Гулиянца, весьма неординарного мастера. Солнечный свет в мастерскую попадает сверху сквозь ту самую шапочку и через большое круглое окно. Кстати, окна такой формы — часть стиля архитектора.

Несмотря на то что мастерская-пирамида сильно выделяется на фоне окружающей застройки, она привносит в архитектуру города культурное разнообразие, а также неожиданные и даже приятные элементы.

Торговую галерею «Астор» можно назвать химерой — зданием, которое родилось из другого. В 1980-е на этом месте возвели гигантский каркас телефонной станции, но грянул кризис, и её не доделали. В 2006 году на месте несостоявшейся советской постройки вырос торговый центр по проекту плодовитого ростовского архитектора Гайка Гулиянца. За основу здания взяли недостроенный железобетонный каркас.

Самый выразительный элемент «Астора» — гигантский цилиндр на углу улиц. Но его наполнение прозаичное: там находится спиральный пандус для въезда машин на парковку. Вынос технических конструкций на главный фасад — нетривиальное архитектурное решение, определившее динамичный облик здания. Это отличный пример ростовского хай-тека или деконструктивизма (стиля, который дерзко играет с формами) — выбирайте любой вариант на свой вкус.

Больше 10 лет один из самых неординарных современных архитекторов России, Гайк Гулиянц, строил собственный дом на берегу Дона в Ростове. В народе его творение прозвали Домом-маяком. Действительно, самая заметная постройка на территории — светлая башня — напоминает изображения легендарного Александрийского маяка, одного из древних чудес света.

Собственный дом — пожалуй, самое замысловатое произведение мастера. Здесь он оторвался по полной. Круглые окна, яркие цвета, обилие солнечных панелей, крестообразная планировка, эклектичные интерьеры, витые лестницы, масса предметов дизайна и искусства — это ещё цветочки. Ягодка проекта — многометровый подвешенный в воздухе бассейн. А под этой конструкцией — сад с каскадом небольших прудов.

По сравнению с другими проектами Гайка Гулиянца это здание может показаться слишком строгим и даже мрачным. Но и организациям, которые в нём работают, не до шуток. Здание строили для Главного управления Министерства юстиции России по Ростовской области.

Это всё ещё эклектичный постмодернизм, но весьма сдержанный — фасады не обременены декором. В подобной стилистике творил известный американский архитектор Майкл Грейвс, любимчик проектировщиков периода позднего СССР и ранней России. Не обошлось тут и без канонической формы тех лет — пирамиды. Она украшает угол Халтуринского переулка и Береговой улицы. Ступенчатая форма крыши — дань уважения исторической застройке. Здание Минюста не пытается зажимать невысокие дореволюционные дома, а старается быть на их уровне.

Стоял Южный университет, никого не трогал, но в 2019 году явился один известный российский блогер-урбанист — и назвал это здание одним из 100 самых уродливых в стране. Стеклянный корпус причудливой ломаной формы примкнул к постройке советского времени. В этом решении нет ничего вопиющего: так делают архитекторы-деконструктивисты по всему миру. Например, Даниэль Либескинд в проекте нового корпуса Королевского музея в Онтарио.

Ростовский вариант, конечно, выглядит попроще своего товарища из Торонто, но тоже весьма дерзко и неожиданно. Кстати, форма нового корпуса Южного университета стилистически перекликается с его почти руническим логотипом.

В 1990-е — начале 2000-х годов в российском градостроительстве был высокий спрос на эклектичность и переосмысление дореволюционного наследия. То, что ещё недавно советский худсовет забраковал бы, как подражание буржуазной архитектуре, тогда принималось легко и непринуждённо.

Современным ростовским архитекторам в плане исторических прототипов было на что опираться: город — один из лидеров страны по числу сохранившихся построек XIX — начала XX веков. Так что угловая башенка с флюгером в виде герба России на этом здании — не роскошь, а дань уважения местному контексту. Но это не просто подражание былым временам, а осмысленное использование художественных приёмов столетней давности для создания нового языка архитектуры. Авторы игриво подошли к проекту: постмодернистски стилизовали капители колонн, превратив их в многогранные геометрические фигуры, и поэкспериментировали с формами окон.

Любой, кто въезжал в Ростов-на-Дону по Ворошиловскому мосту, видел это произведение из красного кирпича. В начале 2000-х постройки из этого материала уже теряли популярность — ему на смену приходили синее тонированное стекло, металлик и динамичные изгибы. Но Дом с часами, как его нарекли в народе, всё же занял место на архитектурной карте города. Без него уже сложно представить панораму главной набережной.

Кстати, часы на доме не простые, а со знаками зодиака. К тому же они двусторонние, а значит по ним можно сверять время как при въезде, так и при выезде из города.

Стилистически здание бизнес-центра можно разделить на две части: эклектичный низ, который пытается вписаться в историческую застройку, и верх из синего тонированного стекла. Именно он возмущает многих горожан. Несмотря на использование шпилей и выразительных дугообразных завершений крыши, сложно сказать, что этот наряд пришёлся Ростову к лицу. Впрочем, такие «синяки» были в моде в 2000-е годы и вполне отражают дух того времени.

Центральный вход со стороны Социалистической улицы украшен скульптурными рельефами на тему соперничества рынков разных частей света. А ещё в декоре здания можно заметить изображения грифонов, рога изобилия, жезла бога Гермеса (кадуцея) — символов торговли и экономического процветания.

Старо-Покровский храм возвели в 2007 году неподалёку от того места, где стоял Ново-Покровский храм 1909 года постройки. Последний снесли в 1930 году во время антирелигиозной кампании советской власти.

Пусть вас не смущают странности в названиях храмов (почему современный именуют старым?), ведь с середины XVIII века до конца 1910-х годов в окрестностях нынешнего Покровского сквера было ещё несколько деревянных церквей. При большевиках не осталось ни одной. Как дань памяти утраченному архитектурному наследию, новый храм решили назвать в честь одного из старейших в Ростове.

При этом архитектура нынешней постройки совершенно отличается от того, что было раньше. Её форма по-модернистски лаконична: художественный образ формируют ступенчато расположенные закомары (полукруглые завершения стен) — традиционные элементы русского зодчества.

Этот проект одного из отелей всемирной сети Radisson можно считать ярким проявлением локальной ростовской стилистики в постсоветской архитектуре. Кажется, здесь, как ни в каком другом городе России, любили сочетать ярко-синее тонированное стекло с лёгким налётом историзма: балясинами, полукруглыми окнами и эркерами. К тому же «икона стиля» стоит на главной набережной и каждый день радует (хочется в это верить) тысячи людей.

Напротив основного здания отеля — круглая пристройка в той же стилистике (в ней работает ресторан). Несмотря на обилие декоративных элементов, отдалённо это сооружение напоминает советские «шайбы» — аскетичные модернистские проекты, которые тоже делали для кафе и ресторанов.

Кто только не ругался на это здание! Так и стоит оно недолюбленное, опозоренное и оскорблённое. «Очередной синяк на теле города!», «плевок в Ростов» — это ещё не самые грубые высказывания в интернете по поводу архитектуры отеля «Европа».

Но, по большому счёту, ничего такого, что особенно удивило или возмутило бы обычного российского горожанина, в этой постройке нет. Напротив, это скорее хрестоматийный пример архитектуры 2000-х, для которой были характерны синее тонированное стекло, стаканоподобные цилиндрические формы, металлические оттенки, яркая подсветка и другие контрастирующие с исторической застройкой элементы.

В каждом уважающем себя постсоветском городе должен был появиться свой собственный Колизей. Ростов в этом проявлении строительной имперскости не стал исключением. Сейчас уже сложно сказать, чем форма римской арены так вдохновляла российских архитекторов. Возможно, античный исполин крепко ассоциируется с грандиозными развлечениями или, в случае с этим вариантом, утомительной работой местных «гладиаторов» — офисных сотрудников.

Архитекторы интересно обыграли образ руин Колизея в закруглённом фасаде здания: разорванное кольцо из стекла и бетона выборочно задекорировали по типу сохранившихся колоннад легендарного прототипа. Формы местного «Колизея» также перекликаются с потрясающим летним театром, построенным в советское время на Театральной площади, 6.

Это одно из самых динамичных зданий города — его угловатые формы напоминают произведения известных конструктивистов. Например, затейливые фасады рабочих клубов и домов культуры, построенных по проектам культового архитектора Константина Мельникова (один из них — ДК имени Русакова в Москве).

Вот только если со временем 1920-х — 1930-х годов ассоциируются фабрики-кухни, бани, клубы и другие места притяжения рабочих, то для постсоветского периода капиталистического романтизма характерны бизнес-центры и торговые комплексы. Да и стилистика уже не совсем та, что была на заре образования СССР. Если в то время во главу угла ставили функцию и утилитарность, то новая эпоха позарилась на внешнюю выразительность. В итоге конструктивизм был вытеснен деконструктивизмом — популярным постмодернистским течением, представители которого эффектно нашинковывали на мелкие кусочки модернистские концепции и на основе этой расчленёнки создавали игривые композиции.

Архитекторы бизнес-центра активно заигрывают с морской тематикой. Сверху здание отдалённо напоминает ракушку, выброшенную на берег. Со стороны Дона фасад состоит из плавных изгибов, похожих на волны, а со стороны города он, наоборот, абсолютно гладкий. Тонированное стекло обильно украшено цифровой печатью с абстрактными орнаментами, отсылающими к водным обитателям: медузам, осьминогам, рыбам.

Одним массивная стекляшка в центре города напоминает перламутровую поверхность раковины, а у других ассоциируется с чем-то неприятным и неуместным в контексте исторической застройки. А какие эмоции бизнес-центр «Пять Морей» вызывает у вас?

До постройки исполинского жилого комплекса «Белый Ангел» в нескольких метрах от бизнес-центра, 17-этажный «Риверсайд-Дон» казался гигантским. Сейчас он почти потерялся на фоне своего 31-этажного соседа.

Серые разновысотные фасады здания, если сильно напрячь фантазию, напоминают фрагменты стальной ленты или волны Дона в пасмурный день. В центре композиции — стаканоподобная стеклянная башня с декоративным куполом в виде обнажённого скелета конструкции. В общем, здесь мы наблюдаем стандартный джентльменский набор постсоветского архитектора: изгибы, цилиндры, стекло, металлик и шапочку сверху.

Чаще всего для ресторанов быстрого питания «Макдоналдс» строили здания по типовому проекту, но ростовская набережная заслужила индивидуального подхода. Во время реконструкции прибрежной зоны в середине 2010-х годов здесь возвели несколько аскетичных невысоких сооружений в единой стилистике. В одном из них в 2016 году и открылся американский фастфуд, проработав до 2022 года.

Архитектурный образ построенного вдоль реки комплекса напоминает конструктивистские проекты 1920-х годов. Тут есть чёткая форма и визуальная лёгкость, обусловленные большим количеством прозрачного стекла и компактными габаритами зданий. На фасадах даже можно обнаружить круглые окна, столь популярные у проектировщиков начала XX века.

Крупнейший стадион Ростовской области строили к Чемпионату мира по футболу 2018 года. По всему периметру его украшает один из самых больших в Европе медиафасадов — 16 188 квадратных метров. В лаконичной геометрии и при этом монументальности проекта можно увидеть отсылки к постройкам позднего советского брутализма — направления с акцентом не крупные выразительные формы.

В разработке проекта участвовала архитектурная компания Populos — один из мировых лидеров в проектировании спортивных объектов. Вместимость ростовского стадиона — около 43 300 человек, и даже после окончания Чемпионата мира он отнюдь не пустует.

Кто бы мог подумать, что ростовский «Ангел» окажется столь внушительных размеров. 31-этажный исполин вырос прямо на главной городской набережной, оставив от неё лишь узкую небольшую полоску. Несколько парадоксальным кажется то, что значительную часть береговой линии занимают не уютные рестораны и кафе, а массивный трёхэтажный стилобат, где находится паркинг. Впрочем, владельцам квартир обеспечили красивую жизнь: на крыше этого паркинга сделали площадку для отдыха и любования пейзажами — подальше от глаз прохожих.

Пока жилой комплекс строили, СМИ называли его будущим «фрагментом Нью-Йорка на ростовской набережной». Впрочем, на Манхэттене есть очень разные небоскрёбы — далеко не все из них стройны и прекрасны.

Как утверждает официальный сайт авторов проекта, архитектурного бюро «Новая Р.А.С.А.», за основу концепции взяли «традиционную архитектуру Старого света столетней выдержки». А если конкретнее — застройку Лондона с его богатым эклектичным наследием. Кирпичная кладка соединяется здесь с большими стеклянными и металлическими поверхностями — своеобразная попытка подружить атмосферу промышленной архитектуры с ламповым жилищем.

Центральный элемент композиции — арка (как вы уже догадались из названия). Их сразу несколько, но главная и самая заметная занимает почти всю высоту отеля — шесть этажей. Явной отсылки к лондонскому Биг-Бену тут нет к сожалению (или к счастью!), нет, но одно из центральных окон имеет круглую раму, что создаёт лёгкую аллюзию на знаменитый памятник архитектуры.