Гид по Москве: от Китай-города до Покровки

К Кремлю уже в XIII веке примыкало поселение, которое в XVI веке обзавдётся городской стеной и станет Китай-городом. Название произошло либо от русского «кита» (вязка жердей для постройки укреплений), либо от принесённого итальянцами, строившими в XV веке Кремль слова città, «город» (корень тот же, что и в «цитадели»).

Сейчас на месте исторического Китай-города — Варварка, Ильинка, Никольская, парк Зарядье. Исторический район Китай-город не совпадает с современным употреблением этого названия. Предлагая погулять и выпить в Китай-городе, москвичи обычно имеют в виду соседний район — между Покровским и Яузским бульварами, Маросейкой, Покровкой, Солянкой. Этот район ассоциируется с весельем: толпы молодых людей (там расположена Высшая экономическая школа) курсируют между многочисленными барами.

Маросейку москвичи иногда объединяют с её продолжением — Покровкой, называя Покровкой весь путь от Ильинского сквера до Садового кольца. В любом случае обе этих улицы — оживлённые, богатые стариной и стоят самого внимательного осмотра.

На Маросейке всегда любили селиться иностранцы — вначале немцы, потом армяне и украинцы. В дореволюционной России украинцев называли «малороссами». От располагавшегося здесь Малороссийского подворья и пошло название «Маросейка». Советская власть поддержала традицию, назвав улицу в честь Богдана Хмельницкого. Историческое название вернули после распада СССР.

Церковь выстроена в 1657 году на фундаменте предыдущего храма, который стоял здесь уже в XV веке. Изначально она называлась «Церковь Николы в Блинниках» (кругом были блинные лавки).

Маленькая церковь прославилась на рубеже XIX–XX веков благодаря своему настоятелю — протоиерею Алексию Мечёву, известному на всю Россию и простотой и глубиной проповедей, и  своей добротой. Есть, например, история, как он беседами помог выбраться из депрессии и творческого кризиса художнику-авангардисту Роберту Фальку (юного Фалька в этой ситуации беспокоило, что он сам — неверующий еврей, протоиерея Алексия — нет). После смерти Алексия Мечёва настоятелем стал его сын Сергий — он погибнет в ГУЛАГе, а в закрытой церкви устроят склад, а потом районное управление комсомола. А в 2000 году обоих Мечёвых канонизируют.

Один из самых пышных домов Маросейки — усадьба фельдмаршала Петра Александровича Румянцева-Задунайского. Первым хозяином дома был купец Михаил Хлебников — на его деньги построена церковь Косьмы и Дамиана тут же на Маросейке. Прикупив дом, фельдмаршал Румянцев-Задунайский украсил его снаружи садом, а внутри — росписями с картинами сражений русско-турецкой войны, в которых и сам принимал участие. Дембельский альбом фельдмаршала закрасили следующие владельцы дома — купцы Грачёвы. От них в доме остался клад с царскими монетами, который найдут в 1930-е годы, — дом после этого прозвали «дворцом с кладами». Сейчас в доме — посольство Белоруссии, что видно не только по флагам, но и по выросшим при нём магазинчикам белорусских продуктов.

Когда-то храм Косьмы и Дамиана, построенный в 1793 году Матвеем Казаковым, ключевым для того времени московским архитектором, был доминантой улицы. Сейчас он словно прячется в тени многоэтажек, за деревьями и кованой оградой. И остаётся одним из самых красивых классицистических храмов Москвы.

Среди прихожан храма были Тютчев и Достоевский. В советское время в церкви устроили склад и пивную: так погибли интерьеры, а вот экстерьер хорошо сохранился.

Дальше Маросейка переходит в Покровку — не менее живую, интересную и старинную. Гуляя по Покровке (да и вообще по Москве, да и по другим городам — тоже) почаще сворачивайте в переулки и во дворы: там город прячет свои секреты.

Вот, например, один из московских двориков с сюрпризом: с изнанки дома — длинные открытые галереи, которые больше ожидаешь увидеть где-нибудь на юге, чем в Москве. Впрочем, в XIX веке домов с галереями были довольно распространёнными, но до нас дошли единицы.

Барочный особняк, перестроенный в 1760-е из старинных палат. Старейшая часть этих палат — подклет XVI века. В конце XVII века палаты принадлежали стольнику Луке Софроновичу Хитрово, а в середине XVIII века дом достался семье Долгоруковых. Тогда он и обрёл нынешний облик. Впрочем, в те времена он выглядел куда шикарнее: парадная подъездная аллея уходила в сторону церкви Успения на Покровке; парадную аллею украшали львы. Особняк не пострадал во время пожара Москвы, поэтому Наполеон разместил в нём оккупационную полицию; здесь же судили русских, обвинённых в поджоге Москвы.

Реставраторы особняка превратили его в наглядное пособие по архитектуре разных эпох. С одной стороны восстановили старейшую часть (палаты XVII века с подлетом XVI века), выделив её белым цветом. На южной стороне —  часть фасада с пилястрами первой половины XVIII века, выделенная бледно-жёлтым цветом. И ещё с одной стороны — фасад, украшенный в духе елизаветинского барокко.

Небольшой частный музей на Покровке, плотно набитый старинными куклами и предметами их обихода (вроде крошечной посудки). Куклы — из Европы, Японии, России, начиная с XIX века.

Музей создан театральной художницей Юлией Вишневской — госпожа Вишневская и её куклы в своё время снялись в клипе группы «Иванушки International» «Кукла».

Один из символов столицы, культовое для московских неформалов место, частый герой стихов, кино и песен.

До конца XVII века пруд называли Поганым: по одной из версий, мясники с Мясницкой бросали в него отходы. Затем пруд вместе с окрестностями перешёл князю Александру Меншикову. Князь приказал навести здесь порядок, и поганое стало чистым.

Как и в случае с Патриаршими, Чистые пруды — это один водоём. Раньше прудов было два, но второй засыпали.

Множество фантастических тварей обитает на барельефах доходного дома церкви Троицы на Грязех (той, что за углом). Художник Сергей Вашков, украсивший так дом, — важная фигура для московского модерна. Вдохновлялся художник не только общей для модерна любовью к флоре и фауне, но и конкретно декором Дмитриевского собора во Владимире.

Доходный дом церковь выстроила в 1908 году для того, чтобы предоставлять часть квартир нуждающимся прихожанам, а большую часть — сдавать и пускать доход на содержание школы и благотворительность. Изначально дом был четырёхэтажным — в 1940-е его надстроили почти вдвое.

Появившийся в 2019 году мурал с троекратным изображением Дэвида Боуи с обложки альбома Aladdin Sane. Москва не так богата уличным искусством, как, скажем, Екатеринбург или Нижний Новгород. Поэтому каждый интересный мурал тут заслуживает особого внимания. А Дэвид Боуи у Покровских ворот — это ещё и повод вспомнить, что Боуи вообще-то бывал в Москве трижды.

В 1973 году артист пересёк всю страну на поезде по Транссибирской магистрали (хотел выступить в Японии, но боялся летать самолётами), в 1976 году вернулся, чтобы показать Москву своему другу Игги Попу, в 1996 году — наконец выступил в Кремлёвском дворце съездов.

Во время своего первого визита Боуи выглядел примерно как на этом мурале (ну кроме молнии на лице). Инопланетянин с оранжевыми волосами, конечно, впечатлял советских людей образца 1973 года не меньше, чем они — его.

За пару веков до того, как москвичи начали смеяться над лужковской архитектурой, они вышучивали за избыточную пышность этот редкий для Москвы образец растреллиевского барокко. Построенный в 1760-е годы дворец прозвали «дом-комод». Изначально он принадлежал семье Апраксиных (поэтому его ещё называют Апраксинским дворцом), потом — семье Трубецких (поэтому эту ветвь семейства прозвали «Трубецкие-комод»).

В гостях у Трубецких в этом доме брал уроки танцев маленький Пушкин. Позже Трубецкие продали дом под гимназию, в которой учились создатель аэродинамики Николай Жуковский, философ Владимир Соловьев, режиссёр Константин Станиславский, писатель Алексей Ремизов. В советское время в доме были коммуналки и общежития, потом — районный Дом пионеров, где в поэтической студии читала свои стихи маленькая Белла Ахмадулина.

А это одновременно и памятник средневековой Москвы, и памятник беззаботному доковидному лету 2019 года. На этом месте собирались стоить автостоянку, — но откопали фундамент стены Белого города, которая охраняла Москву полтысячи лет назад. О том, что здесь проходила стена, напоминает и название площади Покровские ворота. В XVIII веке стену снесли, а там, где она проходила, проложили Бульварное кольцо.

Археологическую находку законсервировали, строительство отменили, а площадь превратили в общественное пространство, образец московского урбанизма. Летом 2019 года амфитеатр, прозванный «Ямой», стал местом бесконечных беззаботных посиделок с пиццей и вином под открытым небом. Но на тусовки в «Яме» постоянно жаловались и приезжала полиция, поэтому власти передумали: обнесли место забором и усиленно патрулируют (особенно манящими летними субботними вечерами).

А теперь предлагаем вернуться назад, чтобы прогуляться по Колпачному переулку: стариннейшему и неплохо пережившему советское время. Когда-то здесь текла речка Рачка (убранная под землю в середине XVIII века) и трудились мастера Колпачной слободы, делавшие головные уборы. Сейчас же в Колпачном переулке многовековые палаты соседствуют с неоготическими особняками и модерном начала ХХ века.

Дом человека, которого называют «московским Фаустом».

В начале 2000-х годов за фасадами XIX века обнаружили куда более старое здание. Его старейшая часть построена в начале XVIII века. Тогда дом принадлежал сподвижнику Петра I, врачу Дмитрию Тверитинову. В 1713 году Тверитинова арестовали по обвинению в ереси: врач-вольнодумец и его кружок критиковали православную церковь, полагали, что было бы неплохо её реформировать, устраивали диспуты о преимуществах лютеранства.  Дело дошло до анафемы — Тверитинова спасло только вмешательство Петра I.

В 1740-е годы дом купил армянский купец, который перестроил его в стиле позднего барокко. Перестройкой занимался архитектор Василий Яковлев, который работал и над особняком Долгоруковых напротив. Этот барочный облик дому и вернули во время реставрации.

Дом, стилизованный под готический замок с зубчатой башенкой, выстроил себе на рубеже XIX—ХХ века немецкий бизнесмен Людвиг Кноп, — поближе к лютеранскому собору Петра и Павла, прихожанином которого он был.

В советское время в доме были разные учреждения. Во время Великой Отечественной здесь принимали заявления от добровольцев и выдавали путёвки на фронт — именно отсюда на фронт отправилась Зоя Космодемьянская.

Этот дом называют «палатами гетмана Мазепы», но это всего лишь городская легенда. Гетман Малороссии Мазепа (тот самый, который войдёт в российские учебники истории и пушкинскую поэму «Полтава» внезапной изменой России со шведами) и правда останавливался в Москве в этих местах, — но не в этом доме. А этот дом принадлежал Абраму Лопухину, брату Евдокии Фёдоровны, первой жены царя Петра I.

Один из старейших жилых домов в Москве относительно неплохо сохранился, даже несмотря на то, что в советское время здесь были коммуналки (а потом — ОВИР). Нижний этаж — 1670-х годов, в его основе — белокаменная, перекрытая коробовым сводом палата XVI века. Второй этаж — конца XVII века. В здании сохранилась даже старинная система распределения тёплого воздуха. Со стороны переулка дом выглядит скромно, но зайдите во двор, чтобы увидеть барочный декор конца XVII века.

В 1817 году лютеранский приход купил усадьбу знаменитого рода Лопухиных в Старосадском переулке. На деньги короля Пруссии дом перестроили под церковь, а спустя ещё полстолетия возвели неоготический купол и подняли колокол — подарок кайзера Вильгельма.

Здесь знаменитый Ференц Лист единственный раз публично играл на органе, причем совершенно потряс слушателей: «некоторые дамы плакали, другие — нюхали эфир». В церкви установлен уникальный немецкий орган XIX века и почти ежедневно проходят концерты (придется купить билет и вести себя подобающе).

Потайной садик за забором. Старинный сад (и усадьба, к которой он относится) называются «Морозовскими» потому что последними хозяевами перед революции были те самые Морозовы: старообрядцы, меценаты, одна из богатейших семей России.

В 2001 году сад и дом стали частной собственностью — новый хозяин закрыл сад и вырыл под ним подземную парковку. Пускать людей в нижнюю часть сада днём новых хозяев в итоге заставило правительство Москвы по жалобам горожан. В саду нет скамеек и он небольшой, — но в жаркий день сюда очень приятно свернуть и отдохнуть в уединении среди каштанов, дикого винограда и удивительной для центра Москвы тишины. Единственное, что может подпортить настроение — торчащая из идиллического пейзажа вентиляция подземной парковки и охранник, наблюдающий за тем, чтобы посетители сада не приближались к особняку.

Название окружающий нас район Ивановская горка получил по Ивановскому монастырю (официально — Иоанно-Предтеческий женский монастырь). Монастырь стоит здесь с XV века, но после наполеоновского нашествия и пожара 1812 года его пришлось отстраивать заново. В 1860–1870-е новый монастырь выстроили в нетипичном для Москвы духе флорентийского ренессанса.

Монастырь действущий, — оттого возникает причудливое соседство монахинь со студентами находящегося в том же здании университета МВД.

Знающие люди рекомендуют монастырскую выпечку из местной трапезной.

Двухэтажный паб и антикварная лавка одновременно. Чувствуешь себя как в мире Гарри Поттера. Причудливый внутренний мир паба — груды глобусов, старых книг, фонариков, фикусов в горшках и прочего, — выплёскивается на Солянку, привлекая посетителей. Если не забронировать столик заранее, можно и не сесть. Зато в любом случае можно сделать у входа классное фото в инстаграм. Еда — обычная для паба: в основном бургеры и закуски, выбор разливного и бутылочного пива — впечатляющий (и с упором на Британию).

Внизу — в подземельях Солянки — владельцы «Чёрного лебедя» открыли еще и «Тайную комнату» с витражами из английской церкви XIX века, молельными кабинками и тому подобной атрибутикой, бразильский бар Botafogo, японский бар «Таби».

Телепорт в Питер — такое ощущение от дворов-колодцев этого построенного в 1912–1916 годах на месте Соляного двора комплекса доходных домов Московского купеческого общества. Дом на Солянке ещё называют домом под ангелами — обратите внимание на лепные фигурки наверху на фасаде.

Под этими домами — лабиринт двухуровневых подвалов, который расползается и дальше: под Солянку и улицу Забелина. Говорят, при строительстве использовали старинные соляные подвалы. Но есть и мнение, что это городская легенда: старые фундаменты не выдержали бы шестиэтажку.

После революции в подвалах были гаражи, в Великую Отечественную — бомбоубежища. После войны в катакомбах Солянки снимали кино (в «Через тернии к звездам» они изображают гибнущую планету Дессу). В 1990-х, говорят, в подвалах прятались нелегальные автосервисы и угнанные авто. Потом подземелья были закрыты, но в последнее время там один за другим открываются бары, пополняя и так славное сообщество заведений в Соляном доме.

Следом за Botafogo в подземельях открылся паб «Тайная комната» c витражами, молельными скамьями и исповедальными кабинками из европейских церквей. А потом — японский изакая-бар «Таби».

Горка — главный конкурент закрытой неподалёку Ямы. Открытые примерно в одно время, они прожили схожую судьбу: наплыв буйной молодежи, жалобы от жильцов близлежащих домов, ограждение забором и полицейские патрули. Однако в отличие от Ямы, Горка продолжила работать в дневное время — и тут действительно приятно провести время, посидеть на ландшафтных скамейках, полюбоваться закатами и синагогой. Парк также примечателен тем, что создан исключительно благодаря инициативе и на средства местных жителей.

Всё посмотрели, а настроение гулять ещё не закончилось? Воспользуйтесь  нашей прогулкой по окрестностям Хитровки Она как раз начинается от Солянки.